Во второй части интервью гендиректора и тренера "Спартака" Валерия Карпина говорится о судействе, "договорняках" и других бедах российского футбола.
— Есть мнение, что судьи не жалуют "Спартак" из-за вашей постоянной критики, многие говорят даже о заговоре против "Спартака". Может быть, стоит призвать арбитров проще воспринимать ваши слова? Или вам стать поспокойнее? — Во-первых, я о заговоре никогда не говорил, это журналисты придумали. К высказываниям можно по-разному ведь относиться. Тема судейства – вообще сложная. Вот порой слышу: у "Спартака" много карточек, потому что игроки много фолят, мол, вы игроков агрессивно настраиваете. А я отвечаю, что много фолов у нас потому, что судьи всё свистят, по-разному трактуя одинаковые нарушения. А насчёт "быть поспокойнее": если вы заметили, я не постоянно о судействе говорил, я где-то до сентября молчал. Но потом понял, что хуже всё равно уже не будет. Претензии-то не только у "Спартака" к судьям, а у всего российского футбола. Надо просто судить одинаково, и вопросов не будет. А у нас слишком многое – на усмотрение арбитра.
— Видеоповтор может помочь? — Его однозначно надо вводить. Видеоповторы длятся несколько секунд. Никто же не говорит, что надо каждый фол пересматривать. Но был пенальти или нет, пересёк мяч линию или нет, понять это можно за пять секунд. На споры команд и раздачу карточек больше времени уходит. От введения повторов все только выиграют, это снимет напряжение.
— Проблема судейства актуальна не только для России. Например, Моуринью всё время жалуется на одни стандарты для "Барселоны" и другие для всех остальных. Видеоповтор – единственная возможность привести судейство "к общему знаменателю"? — Совсем к общему нереально привести. Любому человеку свойственно ошибаться, и судьи не исключение. В Испании тренеры тоже сетуют на ошибки арбитров, но даже мысли о том, что кто-то купил судью и он умышленно "убивает", не возникает. И формулировка-то такая есть только у нас, в России. Хочется надеяться, что это пережиток прошлого. Но это ощущение есть в России у всех: у тренеров, футболистов, болельщиков, журналистов. Конечно, никаких доказательств нет, этим должны заниматься следственные органы. Но в личных беседах эта тема фигурирует. Мне вот открыто говорил один из руководителей клубов: Валера, ты что, хочешь выиграть чемпионат в белых перчатках? Дают все или почти все – не для того, чтобы подсуживали, а чтобы судили нормально. Если дают все – тогда хотя бы есть надежда на равные условия. Так было раньше, по крайней мере. "Спартак" же никогда этим не занимался.
— С приходом Розетти что-то изменилось? — Стало лучше, на мой взгляд. Конечно, полностью всё это искоренить очень трудно. Если есть коррупция в стране, почему её не должно быть в футболе? Одного без другого не бывает. Это явление было на протяжении многих десятилетий – коррупция, блат. Но с подходом Розетти стало лучше. Я говорил с ним и неофициально, понял его позицию. Если ему удастся полностью выстроить ту систему, которую он формирует, нас ждёт качественный скачок. Но и сейчас он не боится ставить на важные матчи молодых судей. Да, они могут ошибаться как в одну, так и в другую сторону из-за отсутствия опыта, но все знают, что это просто ошибки, а не что-то ещё. Другой положительный момент: правило о том, что хорошие арбитры будут получать больше назначений и денег, а плохие – мало. Ну и предложение сделать судейство полноценной профессией и платить пенсию хорошим рефери – тоже правильно. Если всё это будет воплощено в жизнь, нас может ждать качественный скачок в работе судейского корпуса.
— Судейство – главная проблема российского футбола? — В комплексе их очень много, все они связаны с околофутбольным явлениями. Самой игры 11 на 11 на поле должно быть больше,
чем сейчас. Вот, создали комиссию по выявлению договорных матчей. Но никому непонятно – какие у неё полномочия? Если по итогам договорного матча они могут снять команду с турнира, то это одно дело. Если просто поговорят и всё – другое. Результат будет, только когда посадят кого-то в тюрьму, как в Турции и Италии. Но комиссия вряд ли может это сделать, это уголовное дело, и этим должны заниматься МВД, ФСБ, государство. Вот предлагается штраф от 50 млн рублей за подозрительный матч. Получается, можно бюджет потратить на штрафы, не платить игрокам, не тратиться на трансферы, просто договориться, заплатить и стать чемпионом? Понятно, что я утрирую, но такие меры, как штраф, в таком деле явно неэффективны.
— Можно говорить о конфликте "Спартака" с футбольными органами? Вспоминается и история с Веллитоном, и изменения в регламенте по лимиту в пользу определённых клубов. — Противостояния нет. Мы просто озвучиваем вещи, которые на поверхности лежат, а дальше выводы уже пусть люди делают. Эпизод с Веллитоном трактуется одним образом, а с Кураньи – другим. И "Спартак" молчит на эту тему, в общем-то. Ну, подали апелляцию, "дело Кураньи" отправили на пересмотр. Если снова никаких санкций не примут – ну, ещё раз подадим.
— Как вам кажется, у вас есть союзники в борьбе за очищение российского футбола? — Ну, так вопрос не ставится. Но есть, допустим, клуб "Краснодар". Его владелец – человек свободный, олигарх, у него позиция схожая с нашей. Мы не объединялись, но общие черты есть. При этом есть и клубы, которые находятся на государственной дотации и не могут себе позволить высказаться, даже если думают так же, как я.
— В этом году больше всех стал высказываться Роман Широков, очень прямолинейно и откровенно. Как относитесь к его заявлениям – в "Твиттере" и в прессе? — Мне нравится, что он высказывает своё мнение. Не могу сказать, что мне нравится всё, что говорит и пишет Широков, но в любом случае хорошо, что футболист высказывается. Похож ли Широков на молодого Карпина? В принципе, да. Окажись мы с ним в одной команде игроками, наверняка спелись бы.
— Как вы относитесь к проекту под названием "Анжи"? Что он способен дать нашему футболу? — Отношусь положительно. Есть разные стороны процесса: я уже как-то говорил, что была российская наценка на игроков, а теперь есть ещё и махачкалинская. Но они же деньги тратят на мировом рынке, а не только на российском. А там конкурировать можно. В общем, для меня главное, что одним сильным клубом в чемпионате стало больше.
— А рекламу какую-то Премьер-Лиге махачкалинский клуб делает? Например, можно пригласить звёздного новичка, сказав ему: вот смотри, в России даже Это’О играет? — Ну, этот аргумент точно не работает. Потому что футболист скажет в ответ: вы платите мне, как ему, и я тоже буду в вашем чемпионате играть. Но то, что есть хорошая команда с Это’О, Жирковым, это плюс, конечно.
— Борьбу за Жиркова вы "Анжи", можно сказать, проиграли. — Нельзя так говорить, не было борьбы. Соглашение "Челси" с ЦСКА подразумевало, что в "Спартак" он перейти не может. Не знаю, как конкретно это было прописано, но такой пункт в контракте был.
— Валерий, вы согласны с утверждением о том, что успешными в России становятся клубы, которые имеют российский костяк? Легионеры же – скорее дополнение, обрамление для него. — Абсолютно согласен. Правда, всё зависит от того, какой костяк. Если костяк это игроки уровня сборной России и близко к этому, то они действительно определяют игру. Если костяк футболисты "сборной солянки", то это совсем другое дело. В своё время "Зенит" и ЦСКА смогли взять лучших на тот момент российских игроков. И вокруг этого уже проходило строительство команд.
— За сборную на Евро могут сыграть спартаковцы? И насколько это важно для имиджа клуба? — Для имиджа, безусловно, важно, а могут ли… На мой взгляд, у нас есть игроки, которые выглядят как минимум не хуже "сборников". К примеру, Макеев может поехать. Паршивлюк – реальная замена Анюкову. Диму Комбарову можно использовать как слева, так и в центре, что он отлично доказал в последних осенних турах. Навскидку я назвал троих. Для гендиректора, конечно, чем больше игроков в сборной, тем лучше. Для тренера наоборот.
— Вы часто сталкиваетесь с внутренним конфликтом интересов, раздвоением личности – когда Карпину-тренеру выгодно одно, а Карпину-гендиректору другое? — Раздвоения никакого нет. Тренер всегда превалирует. В клубе самое важное результат, поэтому для тренера гендиректор должен создавать все условия. Недавно вот себе как гендиректору поставил ультиматум: если не будет двух-трёх новых игроков топ-уровня, подам в отставку (смеётся).
— А если у гендиректора Карпина на столе будет исключительное по финансовым параметрам предложение по трансферу одного из основных игроков, Карпин-тренер пойдёт навстречу, при условии что получит возможность заменить ушедшего новичками? — Если можно отпустить топ-игрока за такие деньги, на которые можно двоих взять, то почему нет? Другое дело, что Карпин-тренер будет настаивать, чтобы это были именно два топ-игрока.
— Приобретая всё больше сильных новичков, вы не опасаетесь нарушить гармонию в коллективе? Ведь может случиться, что кому-то из ключевых игроков придётся сказать, что теперь он просто запасной. — Для тренера незаменимых быть не может по определению. Если футболист больше не тянет, то играть будет тот, что лучше, а не тот, что когда-то был ключевым. И поскольку мы как команда растём, ребята сейчас это прекрасно понимают, и никаких вопросов ни у кого не возникает.
— Команда сейчас чувствует, что ей по силам многое, есть у игроков ощущение "Мы – банда, мы – "Спартак"? — Да, начинает появляться чувство собственной силы. Опыт одного, другого, их отношение – всё это в совокупности и даёт плоды. И когда появляется результат – это даёт команде уверенность. У ребят появилось то самое чувство, о котором вы говорите, то самое "Мы – "Спартак", мы способны на многое". Такое ощущение нельзя
передать словами, его можно только почувствовать – в раздевалке, перед матчем, на тренировках.
— А какой момент стал переломным для формирования этого чувства? — Для меня это произошло в Грозном, когда сумели отыграться с 0:2 и победить.
— В последние годы много говорилось о том, что у "Спартака" нет лидера. Сейчас такие люди на поле и в раздевалке появились? — Это пока не свершившийся факт, это только начинает проявляться. Вообще, главное не быть лидером в раздевалке, а быть им на поле. Вот Витя Онопко, например, был молчаливый лидер. Он много не говорил, но рядом с ним на тренировках и играх ниже определённого уровня опускаться было просто стыдно. Есть и те, кто не только отдаётся весь на поле, но и может что-то сказать. Это всё от характера зависит. В "Спартаке" я могу назвать двух человек – Пареха и Паршивлюк. У Сергея есть капитанские задатки, поэтому, когда он выходит с повязкой, это не формальность. Но задатки надо ещё развивать. Что касается Парехи, то языковой барьер не является препятствием – он говорит по-английски, по-испански, по-французски, немного по-русски.
— Пареху летом очень хотела заполучить "Валенсия". — Да, так и было. Они предлагали в два раза больше, чем в своё время заплатили за него мы. Это происходило после Кубка Америки. И Пареха, конечно, заинтересовался этим предложением. Но мы смогли договориться, он подписал долгосрочный контракт и теперь доволен и счастлив. Да, было трудно, что же, еще один ценный опыт.
— Вы обращаете внимание на лидерские и другие ментальные качества при покупке игроков? — Безусловно, это важный аспект. Оцениваем человеческие качества, его адекватность, собираем информацию. Но проколы все равно случаются, как и у любого клуба. Узнать игрока в доскональности можно только поработав с ним. Вот Кариока. В 19 лет это один человек, в 21 – другой. Приехал молодой талантливый бразильский парень, впервые уехавший из Бразилии и сразу в Москву. Потом после аренды вернулся с другим опытом, женившийся, с ребёнком.
— Были примеры, когда отказывались от трансфера из-за проблем с характером? И насколько верен тезис, что больше всего "тараканов в голове" у молодых и талантливых игроков? — Это верное мнение. Так ведь и в любой профессии – гении или просто одарённые парни часто не в себе. Бывает, например, что игрок талантлив, но очень любит ночную жизнь. Девочки, мальчики, клубы… Для России это актуальная проблема, потому что такой ночной жизни, как в Москве, нет даже в Мадриде. Если футболист у себя на родине всё время в клубах проводит и ты его привозишь в Москву – считай, что потерял его. Пару раз у нас случалось, что мы отказывались от трансфера из-за человеческих качеств, особенностей характера игроков.
— У Эменике проблем с адаптацией вроде бы не возникло. Не напрягает его тот факт, что в Турции всё ещё ведется расследование, в котором он проходит как один из фигурантов дела? Якобы он симулировал травму… — Мы никаких бумаг из Турции на этот счёт не получали. Невозможно ведь доказать, что игрок симулировал проблемы со здоровьем. Он мог что-то не то съесть и просто из туалета не выйти – разве это можно как-то проверить и что-то доказать? Не думаю, что это заботит и самого Эменике, он спокоен.
— Вы говорите, что летняя селекция позволила усилить конкуренцию. А какие задачи ставите перед зимней? Речь ведь будет идти о точечных приобретениях? — Слава богу, прошли времена, когда нам нужны были футболисты чуть ли не на каждую позицию. Сейчас "Спартак" перерос то состояние, когда игроки, условно стоящие € 7-8 млн, могли бы реально усилить команду. Сейчас нашу игру в состоянии значительно усилить такие футболисты, чья трансферная стоимость на рынке составляет уже больше – от € 20 до 40 млн. Это может быть один футболист за € 20 млн или два за € 15 млн – и то, и другое возможно. Потратить такие средства мы готовы. Но взять, к примеру, Азара – если бы его можно было купить за его реальную трансферную стоимость, которая составляет € 30 или 40 млн, то почему нет? Но он ведь скажет: я хочу играть в Англии, Испании или Италии. И тогда уже если только зарплату ещё € 20 млн давать. Я бы на их месте тоже не поехал в российский чемпионат, если бы был в самом расцвете – 24-25 лет. Если только, что называется, "убивают" деньгами. По-другому просто не получится. И в этом смысле нам сложнее, чем клубам из топ-чемпионатов. Мы часто сталкиваемся с ситуацией, когда игроков устраивает и сумма контракта, и клуб, но они хотят в сильнейшую лигу уйти. Причём еврокубки, вопреки мнению многих, большой роли не играют. За время работы в "Спартаке" меня от силы пара человек спросила, играем ли мы в Европе. Да и то дай им на миллион-два побольше, и им будет всё равно.
