Перед началом работы на сборе в Катаре защитник «Зенита» Николас Ломбертс дал интервью бельгийскому журналу De Zondag, где рассказал много любопытного о жизни футболиста в России и Бельгии, а также высказался по поводу расизма и проведения ЧМ в России и в Катаре.
«РУССКИЕ БОЛЕЛЬЩИКИ – НЕ ВАРВАРЫ, КАК ДУМАЛ МЭР ГЕНТА»
– Почему футболисты так защищены от общения? Боитесь, что слишком много контактов с прессой разрушат вашу ауру богов?
– Не каждый футболист тупой, как пень, все-таки. Немного загадочности – это неплохо. Иначе люди быстро устают от тебя. Часто клубы защищают игроков от излишних контактов. Особенно в Англии. Иначе будут неприятные истории с таблоидами. Социальные сети тоже играют роль. Футболисту хочется, чтобы он мог контролировать, как его подают в прессе. Я считаю, что нужно показывать свою индивидуальность и получать удовольствие от этого. Я, например, пытаюсь это делать через инстаграм. Многие игроки предпочитают без этого обходиться или используют только штампы и клише. Или вообще за них пишут какие-то другие люди. Мне кажется, это уже перебор. Тогда лучше вообще не использовать соцсети.
– Вы просили в «Зените» разрешение на это интервью?
– Нет. Они его увидят, если я скажу что-то не то. Хочу заметить, что с появлением Андре Виллаш-Боаша в качестве главного тренера «Зенита», все стало еще строже. Оно и понятно – он же несколько лет работал в Англии.
– Бывает, что футболисты более влиятельны, чем политики. Вы с этим столкнулись, когда обратились к русским с призывом не приезжать на отпуск в Гент. Стоит ли использовать это для решения социальных проблем?
– Это трудно. Не надо преувеличивать. Когда Венсан Компани что-то рассказывает про Моленбек (бедный район Брюсселя с большим числом иммигрантов, откуда прибыли в Париж участники теракта 13 ноября, – прим. пер.), он выражает личное мнение, основанное на жизненном опыте. Это нормально. Да, действительно, я выступил в защиту российских болельщиков. Они не варвары, какими их пытался представить мэр Гента Даниэль Термонт. Но я не стану участвовать, например, в политических дебатах. Не надо вмешиваться в то, что тебя не касается. И так слишком много людей это делают.
– Вы случайно не о том, что многие призывают бойкотировать чемпионат мира в России?
– Нет. Имела ли место коррупция при выборе страны-хозяйки ЧМ? Откуда мне знать? Есть ощущение, что в той или иной степени это было всегда и касается всех предыдущих турниров. Проблема существует внутри самой ФИФА: нужно добиться, чтобы в этой организации не было взяток. Катар-2022 – это уже нечто другое. Я слышал, что в Катаре индусы и пакистанцы строят стадионы в нечеловеческих условиях. Это недопустимо. Если нарушаются права человека, тогда бойкот оправдан. Но даже тогда в первую очередь вмешаться должна ФИФА.
«ГЕРОЙ – ЭТО СИЛЬНО СКАЗАНО, НО РУССКИЕ СЧИТАЮТ МЕНЯ СВОИМ»
– После девяти лет жизни в Петербурге вы там просто герой. Как вы этого добились в клубе, известном своими болельщиками-ксенофобами?
– Ну, я же белый, верно (смеется)? Если серьезно, то герой – это сильно сказано. Но меня считают своим, это верно. Фанатам импонирует мой стиль игры – меньше показухи, больше самоотдачи. Кроме того они видят, что я хорошо адаптировался к жизни в России. И я всегда защищаю их в прессе (смеется)!
– У «Зенита» есть проблемы с расизмом. Три года назад самый большой фан-клуб «Зенита» написал открытое письмо с призывом не приглашать в клуб темнокожих игроков.
– Я считаю это банальным невежеством. В Бельгии тоже далеко не сразу приняли темнокожих. Когда я был маленьким и ходил в футбольную школу двадцать лет назад, в Бельгии фанаты тоже бросали с трибун бананы. Россия сейчас на переходном этапе. Я не приемлю расизм, и наш клуб ведет кампанию против него, но очевидно, что большого эффекта это пока не произвело. Нужно время, и ситуация улучшится.
– Могли бы вы остаться в России насовсем?
– Я чувствую себя здесь, как дома, да. Русские подозрительно относятся к чужакам и туристам. Наверное, это какие-то пережитки коммунизма, не знаю. Но когда они познакомятся с вами поближе – опустошат ради вас свой холодильник! И тогда вы поймете, что они очень теплые и гостеприимные люди. Знаете, сейчас русские смотрят на Бельгию как на рассадник терроризма. Меня многие настойчиво упрашивают перевезти свою семью и родственников в Россию, чтобы они были в безопасности (смеется)! В России с большим уважением относятся к спортсменам. Редко критикуют. Здесь вас не будут на каждом углу упрекать тем, сколько вы зарабатываете.
– Но дом вы все-таки строите во Фландрии – в Хертсберге (пригород Брюгге, – прим. пер.)?
– Вы меня спросили, мог бы я теоретически остаться жить в России. Мог бы. Но это правда – мы планируем вернуться в Бельгию после окончания моей карьеры. В Бельгии наши родные и близкие, наши друзья. Это главная причина.
– Поговорим о футболе. Задача-минимум сборной Бельгии на Евро-2016?
– Если не дойдем до четвертьфинала, это будет разочарованием. А дальше все решат детали.
– Кто-то начал разговор с того, что хочет избегать клише…
– Ха-ха! Я знаю, но сейчас я ничего другого не могу сказать. Допустим, нам в плей-офф попадется Германия. Тогда шансы, что мы проиграем, выше. Сейчас я только что из отпуска, и Евро – наименьшая из моих забот.
«ПОРАЖЕНИЕ В ГЕНТЕ СТАЛО БОЛЬШИМ РАЗОЧАРОВАНИЕМ»
– Вы неоднократно говорили, что чувствуете себя недооцененным в Бельгии. Разве это так?
– «Недооцененным» – наверное, неправильное слово. Я чувствую, что мне нужно играть в два раза лучше, чтобы привлечь к себе такой же интерес, как игроку, который выступает в Западной Европе. Когда человек играет в Англии, в Бельгии его видят каждую неделю, а меня нет.
– Вы же не можете заставить нас смотреть российское телевидение?
– Я понимаю. Нормально, что российскому чемпионату уделяется меньше внимания. Но для меня это трудность с точки зрения конкуренции с другими бельгийскими футболистами. Поэтому поражение в Генте стало для меня лично большим разочарованием. Я очень хотел показать себя с лучшей стороны.
– Каждое трансферное окно появляются слухи о вашем возвращении в Бельгию. Вас очень ждут.
– Ну да… Если играешь хорошо, все в порядке. Если плохо – на это сразу обращают внимание. Мы хотели бы вернуться жить в Бельгию. Поэтому, скажем, «Лилль» (клуб французской Лиги 1, базирующийся на границе с Бельгией, – прим. пер.) был бы идеальным вариантом. Может быть, Марк Каукке (бельгийский бизнесмен, один из акционеров «Лилля», – прим. пер.) это прочитает (смеется)?
– В списке богатейших людей Бельгии вы на 484-м месте с состоянием свыше 20 миллионов евро. Значит ли это, что после окончания карьеры сразу уйдете на пенсию?
– Необходимости работать у меня не будет, это верно. Но я рад, что я не такой популярный бельгийский футболист, как Компани или Азар. Мне не нужно излишнее внимание к себе. После окончания карьеры я предпочел бы исчезнуть из поля зрения. Если, конечно, не захочу стать тренером, что вряд ли. Я редко смотрю футбол. Даже матчи Лиги чемпионов не могу смотреть. Это забавно, потому что при общении люди все время считают необходимым говорить со мной о футболе, а я за ним особо и не слежу. Пока я не знаю точно, чем хотел бы заняться. Может быть, возобновлю учебу. Хотел бы заняться историей. Но в качестве преподавателя тоже себя не вижу. Возможно, займусь инвестициями в стартапы. Это мне интересно.
– Раз вы заработали столько денег, игра в футбол для вас по-прежнему страсть?
– Нет, футбол – это моя профессия. Все, что я делаю, делаю с удовольствием, но раньше, когда я гонял мяч с дедушкой в саду – это была страсть. Когда заработал на этом много денег, страсть, увлеченность постепенно уходит.
– Ваш кумир в детстве?
– Фрэнк Фарина, нападающий «Брюгге» в начале 90-х.
– А теперь кто вас больше всего восхищает?
– Роджер Федерер. Лучший теннисист всех времен и народов и настоящий джентльмен.
– Ваше лучшее спортивное воспоминание?
– Мой первый чемпионский титул с «Зенитом» в 2007 году.
– Самое большое разочарование?
– Пропуск Олимпиады-2004 и финала Кубка УЕФА-2007/08 из-за травм. Очень надеюсь, что со здоровьем будет все в порядке, и ничто не помешает мне принять участие в Евро-2016.
