Интервью с легендой смешанных боевых единоборств, одним из лучших бойцов в истории ММА — Фёдором Емельяненко.

Многократный чемпион мира по ММА, президент Союза смешанных боевых искусств России, а также советник министра РФ по спорту Фёдор Емельяненко рассказал о работе в новой для себя должности, объяснил, почему не собирается возвращаться в большой спорт, увлечениях, семье и что в корне изменило его мировоззрение несколько лет назад.

— Фёдор Владимирович, после окончания карьеры вы заняли ответственную должность президента Союза ММА и советника министра спорта. За эти два года удобно ли вам было находиться в высших кабинетах? Как долго привыкали к новой роли?
— Меня Виталий Леонтьевич Мутко пригласил на должность своего советника, я с радостью согласился. Президент Союза ММА — выборная должность. Меня выбрали на четыре года, а там будет видно.

— Неужели есть сомнения, что переизберут?
— Как бог даст, как союз решит. Я по-прежнему стараюсь поддерживать форму, заниматься. Прежних больших нагрузок уже нет, они стали совершенно другими. Раньше была усталость от физических тренировок, сейчас от умственной работы, общения с большим потоком людей, а также переездов и командировок. Я по-прежнему в спорте, но уже работаю не на свой собственный результат, а на результат команды. В Министерстве спорта я маленький винтик в большом механизме, который работает слаженно, как часы. Возглавляя союз, я тоже один из тех людей, которые пытаются помогать, развивать и популяризировать вид спорта. Слава богу, у нас создался замечательный коллектив. Всё напускное и ненужное как шелуха отпадает, а остаются самые интересные, инициативные и преданные люди.

— Как сейчас проходит ваш рабочий день?
— Просыпаюсь, иду на работу в Министерство спорта, принимаю людей с вопросами и проблемами у себя в кабинете. Все их пожелания учитываю, и мы либо совместно решаем вопросы, либо задействуем людей, которые могут помочь решить эти проблемы.

— Тренировки присутствуют в вашем графике?
— Иногда мне удаётся выскочить в спортзал на полчасика в обеденное время, так как я не обедаю. А вообще стараюсь тренироваться после работы.

— Почему не обедаете?
— Живот растёт (смеётся).

— На вопрос, любите ли вы вкусно покушать, вы как-то сказали, что сложно отказаться от маминой еды…
— Как отказать человеку, который долго ждёт тебя. Мама старается побольше и повкуснее наготовить. Все мои родственники живут в Старом Осколе. Сестра, родные и близкие люди зовут меня на обед, на ужин, стараются что-то приготовить, а обижать их не хочется. Поэтому приходится в перерывах пробегать хорошие кроссы.

— Что из еды предпочитаете?
— Если не пост, то я всеяден. Люблю и пельмени, и борщи, и супы. Слава богу, мои родные очень вкусно готовят, и нет такого блюда, которого бы я не любил.

— Сами готовите?
— Очень редко, когда приходится оставаться одному. Либо я уезжаю, либо семья где-то на выезде.— Как вы передвигаетесь по Осколу, не приходится надевать шляпу и тёмные очки, наверняка ведь узнают и не дают прохода?
— Узнают, но относятся ко мне как к родному. Иногда просят автограф, но там отношение гораздо проще. Я там вырос, и ко мне относятся как к близкому человеку.

— Когда вы осознали пик популярности? Сложно ли было с этим справиться?
— Со стороны людей не было какого-то дикого фанатизма. К популярности и известности отношусь просто. Я смотрел по телевизору, как возносят некоторых поп-звёзд. Слава богу, ко мне нет такого отношения. Я свободно посещаю кинотеатры и рестораны без каких-либо проблем.

— Лихие 90-е вас обошли стороной или предлагали вступить в какую-нибудь группировку?
— У меня никогда не было такой потребности и желания. Некоторые ребята из спортивных секций были в этих группировках, но меня это не коснулось. Я и мой тренер Владимир Михайлович Воронов всегда говорили, что нельзя разменивать спорт на криминал.

— Сейчас вы передвигаетесь без телохранителя?
— Свободно передвигаюсь самостоятельно.

— А охрану вам не рекомендовали завести?
— Нет, у меня нет нужды в этом.

— Когда вы поняли, что вы обеспеченный человек?
— Я начал зарабатывать деньги, когда перешёл в профессионалы и потихоньку финансовое положение выровнялось. Я стараюсь с умом относиться к тому достатку, который даёт господь, стараюсь не транжирить налево и направо, разумно распоряжаться средствами, которые зарабатываю.

— Вы азартный человек?
— Нет, не азартный. Я переживаю за своих ребят, за тех, с кем выступал, кому помогал, кто рос на моих глазах. Но я не делаю ставок и никогда не играю ни в казино, ни в рулетку или во что-то подобное. Чрезмерный азарт – это своего рода слабость, с которой, слава богу, мне удаётся справляться.

— С чего для вас началась вера? В какой момент вы поняли, что нужно быть ближе к господу?
— С момента посещения Дивеевского монастыря. Я не знаю, с чем это сравнить. Могу сказать, что господь коснулся моей души, произошло моё возрождение.

— Какой это был год?
— Это было шесть лет назад, даже семь уже. Нас повезли в Дивеево на экскурсию, в четвёртый удел Пресвятой Богородицы, где покоятся мощи батюшки Серафима Саровского, дивеевских святых. Мы прослушали экскурсию, потом прошли по канавке с молитвой, приложились к мощам. Из монастыря я вышел уже другим человеком.

— В детстве вас крестили?
— Да. Меня окрестили родители, но семья у меня была не воцерквлённая. Воспитывался я в советские годы, пройдя через октябрят и пионеров. В комсомоле уже не был, но всё равно отпечаток это наложило. До армии в сознательном возрасте я уже читал евангелие, принимал его, но не было человека, который бы донёс все догматы и пояснения. После посещения Дивеевского монастыря все вопросы у меня отпали. Я нашёл на них все ответы.— Фёдор Емельяненко до воцерквления и сейчас — это два разных человека?
— Да, это два совершенно разных человека.

— Что кардинально поменялось?
— В корне поменялось мышление. Если раньше мои мысли бегали, я мог думать о чём угодно, о хорошем и плохом, в чём-то давать себе волю, то сейчас борьба идёт на уровне мыслей. Плохое я стараюсь отсекать, а хорошее приумножать. Верующий человек очищает совесть, направляется ею и поступает всегда по совести.

— Своих детей приобщаете к вере?
— Стараюсь, с божьей помощью. Все мои дети крещёные.

— В своей спортивной карьере вы выступали во многих промоутерских компаниях. Где было комфортнее и интереснее?
— В PRIDE. Всегда можно отметить приём японской стороны. Всё работало идеально, как часы, даже придраться не к чему было в организации соревнований. Кроме того, когда я бился, PRIDE собрал элиту ММА, сильнейших бойцов. Этим он и был интересен.

— В PRIDE вы выходили под композицию группы ERA. Вам нравилась эта музыка?
— Нравилась и сейчас нравится. Я люблю спокойную, мелодичную музыку. Никогда не тяготел к металлу.

— Сейчас какую музыку слушаете?
— Предпочитаю духовные песнопения, русские народные, казачьи песни.

— Хороший шансон?
— Люблю. Раньше я выборочно слушал Олега Митяева, делал сборник из его песен. Нравится ещё один исполнитель, имя которого вылетело из головы. А вот Трофим в последнее время не нравится. Я больше предпочитаю духовную музыку, особенно иеродиакона Романа Тамберга.

— Сами что-нибудь поёте?
— Только в семейном кругу.

— Многие из тех, кто выступал с вами в PRIDE, например Мирко Филипович и Антонью Родригу Ногейра, ещё продолжают карьеру. Вам интересно было бы вернуться и выступить в турнире с этими ветеранами?
— Мы уже бились. Мне не снятся бои. Я закончил выступать, и сейчас у меня интересная работа и в Союзе ММА, и в Министерстве спорта. Много поездок, общения с людьми. В нашей сборной на чемпионатах мира и Европы выступают молодые интересные ребята. Все их победы только радуют нас, людей, которые занимаются развитием спорта по всей стране. Я получаю достаточно эмоций и помимо боёв. Если кто-то не состоялся как спортсмен, не получил удовлетворения от выступлений или чувствует себя не комфортно после окончания своей спортивной карьеры, то его продолжает болтать туда-сюда. У меня была замечательная, долгая и насыщенная спортивная карьера, полная ярких впечатлений. Было достаточно взлётов и падений, а сейчас я хочу развивать свой любимый вид спорта — смешанные единоборства и единоборства вообще.— Сейчас многие увлекаются хоккеем. Он не входит в число ваших хобби?
— Меня зовут попробовать, и желание огромное есть, но пока нет времени.

— В детстве вы держали клюшку?
— Конечно, играл в детстве и в защите, и в нападении. Но детство это детство, а сейчас я понимаю, что буду опираться на три конечности. Что касается хобби, то я стараюсь всё свободное время уделять семье, общению с друзьями. Люблю баню, природу. Что касается спорта, то я также бегаю, работаю со штангой. Мне интересно постоять в спаррингах, я не бросил спарринговать.

— Ваш хват клюшки?
— Правый.

— Каковы шансы сборной России на чемпионате мира по футболу?
— Хотелось бы, чтобы наша сборная наконец совершила прорыв, который уже десятилетия ждут фанаты футбола. Даже если бы не сделала невозможное, то приложила бы все усилия, чтобы показать результат, потому что очень многие люди надеются и продолжают верить в наш футбол, несмотря ни на что.

— У вас есть какие-то клубные предпочтения?
— Я не фанат футбола на сегодня. Посмотрим на чемпионат мира.

— Как относитесь к компьютерным играм?
— Отрицательно. В детстве я, как и все мальчишки, пробовал играть в приставку, но к играм я относился не фанатично. У меня это никогда не было зависимостью. Я считаю, что своё время надо тратить с пользой, а не просто просиживая за компьютером. Лучше книгу почитать и заняться самообразованием, чем играть в «стрелялки» или стратегии.

— Как вы относитесь к современным отношениям России и Украины? Многие не понимают суть конфликта и до сих пор не знают правды из-за дезинформации в СМИ.
— Я считаю, что можно говорить о дезинформации там и здесь, тыкать пальцами в виноватых, но все мы помним нацистские флаги в центре Киева. Сейчас, как ни крути, убивают простых мирных жителей. Любой нормальный человек будет сочувствовать. Нельзя не переживать за наш братский народ. Всё-таки мы одна семья, одна страна. Наверное, то, что происходит, это болезнь. Как Порошенко может обещать мир, говорить, что пришёл к вам с миром и при этом бомбить беззащитных граждан? Пока мер никаких не принято и, мне кажется, идёт полный беспредел.