В Лондоне прошла презентация нового болида команды Marussia Virgin Racing, которая с нынешнего года будет выступать под российским флагом.
- Чем эта машина принципиально отличается от прошлогодней?
- Всем. Она - кардинально другая, причем во всех своих узлах и частях. Это касается и аэродинамики, и диффузоров, и заднего крыла. В "Формуле-1" поменялся технический регламент, поменялись поставщики шин, и все это влечет за собой огромное количество других перемен. Надеюсь, что мы в этой ситуации добились очень серьезных подвижек и имеем теперь неплохие перспективы.
- Что вы вкладываете в понятие "неплохие перспективы"?
- В нашем виде спорта загадывать не принято, но основное, чего хотелось бы добиться в начинающемся сезоне, - финишировать во всех гонках. Другая главная цель - постоянное попадание во второй сегмент квалификации. На это всерьез стоит надеяться, поскольку огромная работа уже проделана и будет еще делаться в течение всего сезона.
- В чем главная изюминка нового болида? Каким техническим решением вы, может быть, гордитесь больше всего?
- Давайте будем гордиться после того, как машина поедет. Но оригинальных и неожиданных решений в ней на самом деле очень много.
ПОЧЕМУ Д’АМБРОЗИО И КОГДА ЖДАТЬ ЛУКАШЕВИЧА?
- С планами на ближайший сезон все понятно, а каковы более отдаленные цели? Чего вы глобально хотите добиться?
- Задача любой спортивной команды - выигрывать. Нашей в перспективе - тоже. И те технологии, что мы используем, позволяют двигаться вперед, мы постоянно прогрессируем и достаточно быстро получаем ответы на все возникающие вопросы.
- При выборе пути развития с инженерной точки зрения окончательное слово в Marussia Virgin за вами, поскольку именно вы теперь - глава инженерного департамента команды. А кто принимает последнее решение в выборе пилотов? И чем лично вы руководствуетесь в этом вопросе?
- Выбор пилотов - очень сложное дело, несмотря на кажущееся достаточное их количество. На самом деле эта достаточность весьма относительна - если уж из большого числа наших футболистов трудно выбрать нужное количество для сборной страны, то что говорить о гонщиках? Мы учитывали множество аспектов: с одной стороны, наш пилот должен быть опытным, с другой - не обремененным возрастом. Важнейшую роль играли мотивация, национальный фактор, способность быстро схватывать новую ситуацию, коммуникабельность, умение работать внутри команды, не говоря уже о "накате" и уровне профессионализма.
Решение принималось коллегиально, тем более что у каждого в зоне внимания находятся разные пилоты. У меня, к примеру, в том числе - российские. Но самым важным является все-таки мнение руководителя команды Джона Бута, поскольку он очень опытен в данном вопросе и работал с огромным количеством пилотов, начиная от Хэмилтона и заканчивая Кубицей.
- Чем обусловлен выбор в пользу немца Тимо Глока, понятно: это опытный пилот, за плечами которого 54 старта в "Ф-1". А чем привлек вас бельгиец Жером д’Амброзио, который лишь дебютирует в "Больших призах"?
- Самым важным в оценке кандидатуры нового пилота было то, как он сработается с командой. Мы провели огромную перестройку в течение прошлого сезона, и пусть он многим кажется крайне неудачным, тому опыту, что накоплен, просто нет цены. В том числе - и в плане построения совместной работы.
Выбирая пилота, мы понимали, что нам нужен молодой человек с амбициями, который при этом будет абсолютно рассудочен. Жером сейчас будет вживаться в "Формулу-1", поскольку никакой другой предыдущий опыт здесь не поможет, привыкать к новой машине. На него обрушится так много новых вводных, что без идеального хладнокровия их просто не переварить. При этом д’Амброзио достаточно опытен и весьма быстр, что он доказал на тестах в Сингапуре и Валенсии.
- Вы упомянули о входящих в сферу ваших интересов российских гонщиках. Кого из них можно в перспективе увидеть в Marussia Virgin Racing?
- Если говорить о Виталии Петрове или Михаиле Алешине, то им сейчас нужно дать максимально быструю и максимально надежную машину, чтобы понять, что они представляют собой как пилоты. У Петрова - отлично развивающаяся карьера и все шансы подниматься дальше. Сбивать его с этого темпа было бы абсолютно неправильно. Могу только пожелать Виталию удачи.
Что же касается Михаила, то он уже созрел для "Формулы-1" - и по возрасту, и по "накату". Но наша нынешняя работа над надежностью и скоростью не подразумевает на данном конкретном этапе обучающегося пилота. А вот к концу этого сезона мы вполне уже сможем размышлять о том, кого из российских гонщиков нужно готовить к сезону, предположим, 2013 года.
- Есть ли шансы на это у молодого Ивана Лукашевича?
- Очень многое будет зависеть от того, какие результаты он в этом году покажет в автогоночной серии GP3. Иван здорово набирает, и если к имеющемуся уже великолепному мастерству добавить побольше куража, толк будет. Пока же он немного бережется.
БУДЕТ УВЛЕКАТЕЛЬНЫЙ СЕЗОН
- Скажите, а насколько в кадровом плане поменялась вся конюшня Virgin Raсing после прихода Marussia? И как, кстати, правильно произносить название вашей компании по-английски - "Маруся" или "Мараша"?
- Все наши английские друзья говорят "Маруша". А что касается изменений, то они коснулись не только менеджмента, но и всего персонала - тех, кто работает на "Гран-при", на базе, инженерного состава. Могу сказать, что команда очень подтянулась и сильно собралась. Все последние тренировки весьма обнадеживают - как в плане пит-стопов, так и в плане работы с трансмиссией, в общем, со всей механикой. Надеюсь, что плоды нашей шестимесячной перестройки будут видны уже с первых этапов сезона.
- Несмотря на ваш огромный опыт в автогонках, в "Формуле-1" вы - новичок. Каковы на ваш незамыленный внутренний взгляд перспективы предстоящего чемпионата и можете ли вы сделать перед ним какие-то прогнозы?
- Нам, безусловно, предстоит увидеть один из самых интересных сезонов за несколько последних лет. Во-первых, приходит "Пирелли", к шинам которой нужно будет привыкнуть. Более того, под них необходимо проектировать автомобиль специально, да и вообще я назвал бы эту резину весьма субъективной. Во-вторых, отдельная история - изменения, связанные с задним подвижным антикрылом, которые должны увеличить количество обгонов, а стало быть, зрелищность в целом. Да и все другие новинки, которых немало, бесследно не пройдут. Совершенно точно увеличится количество пит-стопов, а это уже принципиально иная стратегия.
- Насколько вы согласны с теми, кто считает: "Формула-1" стала менее яркой, чем во времена Сенны и Проста?
- Думаю, те, кто так говорит, просто вспоминают свою молодость. В футболе тоже утверждают - куда, мол, нынешним до Пеле или Марадоны. И такое происходило во все времена. На этот счет могу сказать только, что в годы Сенны и Проста "Формула-1" была куда более опасной, чем сегодня.
- Кто, на ваш взгляд, лучший формульный пилот всех времен и народов?
- Ой, тут такой огромный выбор, что остановиться на ком-то одном я просто не могу.
- Хорошо, а будь у вас такая возможность, кого из ныне действующих гонщиков взяли бы в свою команду?
- Это, к сожалению, невозможно, но мне очень нравится Рубенс Баррикелло. Конечно, он уже немолод, что могло бы повлиять на наш выбор, но вещи на трассе совершает просто удивительные - те самые, ради которых и стоит смотреть этот вид спорта.
- Когда-нибудь мы сможем так восторгаться, скажем, тем же Лукашевичем?
- Мы приложим к этому все усилия, но это очень трудный и очень долгий путь. Очень! В каждого пилота за время его карьеры вкладываются огромные деньги, и программа того же "Ред Булла" феноменальна по своим размерам. Чтобы человек дошел до уровня Баррикелло, в него постепенно надо вложить 15 - 20 миллионов евро. Но, с другой стороны, это ведь не что иное, как престиж страны.
ПРОЦЕСС ВАЖНЕЕ РЕЗУЛЬТАТА
- Позвольте теперь несколько личных вопросов. Как вам удается совмещать должности президента Marussia Motors и директора инженерного департамента Marussia Virgin Racing?
- Это действительно очень тяжело. Но пока я не могу ничего бросить в Marussia Motors - сейчас там весьма ответственный период, связанный с тем, что мы готовим целый ряд премьер для автомобильного салона во Франкфурте. Причем это, наконец, будут не только спорт-кары (мы покажем новую машину B3), но и другие модели, в частности лакшери-кар - седан. Причем уже практически в готовом к производству виде. Это большой прорыв.
В то же время в Marussia Motors все выстроено уже настолько четко, что я могу появляться там раз в две недели, чтобы, образно говоря, постучать кулаком по столу, и все будет работать. А вот Marussia Virgin Racing требует ежедневного постоянного присутствия - здесь приходится иногда принимать абсолютно нестандартные, неожиданные решения. В целом же могу сказать, что уже второй месяц я практически живу в самолете.
- Меня, как гуманитария по образованию, не просто удивляет - в уме не укладывается ситуация, когда коллега занимает вдруг должность главы инженерного департамента. Что, в вас проснулись папины гены?
- Да, один из товарищей мне так и сказал: твой папа был бы рад. Но на самом деле это результат весьма долгого опыта - когда ты занимаешься гоночным спортом, то просто должен для принятия правильных решений вникать в процесс глубоко. Ну а в Marussia Motors я уже прошел и огонь, и воду, и медные трубы.
Сейчас в Marussia Virgin Raсing у нас работа выстроена так, что все технические решения лежат на Нике Вирте - очень талантливом шеф-дизайнере. И я в них никоим образом не вмешиваюсь. Но предложить четыре-пять вариантов конкретного исполнения принятого решения, порой неожиданных для самого Ника, - это уже мое. Плюс уровень моих связей и контактов, причем не только в Европе, но и в Америке, необычен даже для "Формулы-1".
И, наконец, нельзя забывать о потенциале нашей родной страны. Она ведь по-прежнему запускает в космос спутники, а, значит, имеет технологии, способные заинтересовать любого специалиста. И если Marussia Motors не помогает команде в инжениринге в чистом виде, не создает узлы для автомобиля, то производить их она вполне способна и будет это делать.
- В вашей судьбе было столько крутых поворотов...
- …Управлял которыми я всегда сам.
- Но как они вызревали? Это каждый раз было дело случая, сложившихся обстоятельств - или можно узреть некую систему?
- Все на самом деле вытекало одно из другого. Если бы я не гонялся сам столько лет, не потратил на гонки столько сил и здоровья, то проекта Marussia никогда бы и не было.
- Это-то понятно. А вот каким образом вы из музыканта и актера превратились в гонщика и инженера?
- Я учился в спортивной школе, серьезно занимался горными лыжами, поэтому страсть к соревнованиям всегда сидела в крови. Знаете, когда я был активным гонщиком, приходилось очень много времени тратить на фитнес. В Москве занимался в армейском манеже, постоянно сталкивался там с легкоатлетами-ветеранами. И понял, что они уже не могут остановиться, - организм с юности заточен так, что требует нагрузок даже после окончания спортивной карьеры. То же самое и с моим стремлением соревноваться. Пока я играл в "Секрете", об этом речь не шла - нагрузки там были почище гоночных. А вот потом вернулся в спорт, причем в гонки попал тоже не случайно - интересовался машинами еще со школы. Если для публики автоспорт находится где-то на задворках, то для меня он всегда был рядом.
- Что подпитывает вашу неуемную энергию - жажда славы, денег или, может, желание доказать что-то себе, окружающим?
- Говорить сегодня о моем тщеславии просто смешно - узнавать на улице больше, чем во времена "Секрета", меня не будут никогда. Заработать огромные деньги тоже не получится - просто не там родился. Я не беден, но миллиардером в нашей стране никогда не стану. Да у меня и целей таких нет. Процесс - вот что самое важное. Ты так долго идешь к результату, что, добившись его, вспоминаешь только самые яркие моменты процесса, то, как это было. Секунды, когда тебе вручают кубок, стоят, конечно, дорогого, но делается все точно не ради них.
- Ваша нынешняя деятельность сравнима по творческой самореализации с предыдущими занятиями?
- Она их превосходит! Если в музыкальном ансамбле или на театральной сцене ты, хоть и завязан на окружающих, все равно по большому счету погружен в себя, то здесь необходимо такое количество коммуникаций для воплощения своих мыслей в жизнь, что, когда все срастается, получаешь ни с чем не сравнимое творческое удовлетворение.
- А к старым своим занятиям периодически хочется вернуться? Ностальгии нет?
- Абсолютно. Я вообще считаю, что ностальгия - это удел людей с очень короткой биографией. У меня же было столько разных периодов, что просто непонятно, по какому из них ностальгировать. Прекрасно помню, как здорово было когда-то, но помню и о том, как мы давали по 465 концертов в год, после чего хотелось проклясть все на свете. Нагрузки были сумасшедшими, но не менее сумасшедшие они и сейчас. Поэтому вспоминать некогда, надо работать.
- Завершая разговор, спрошу вот о чем: вы рассказали, чего ждете от своего нового болида, а на какую реакцию страны, под флагом которой он будет выступать, подспудно надеетесь?
- Скажу просто: нам всем хотелось бы, чтобы у России появилась гордость за то конкретное дело, которое мы делаем. И чтобы благодаря этому количество болельщиков "Маруси" постоянно росло.
