Ровно 15 лет назад, 3 мая 1999 года, произошло историческое событие для всего российского спорта. Впервые наш теннисист – 25-летний Евгений Кафельников – возглавил мировую классификацию. По этому случаю с первопроходцем, путь которого в 2000 году повторил Марат Сафин, в 2005-м – Мария Шарапова, а в 2009-м – Динара Сафина, поговорил корреспондент. Беседа на разные темы получилась довольно откровенной.
– В начале своей карьеры вы не раз повторяли: хочу рассказать своим детям и внукам о том, как их отец и дед был первым в мире. А когда вы поняли, что возглавить рейтинг ATP – вполне реальная задача? После того, как в начале 1999 года во второй раз выиграли турнир «Большого шлема» – Открытый чемпионат Австралии?
– Да нет, наверное, еще в 1996 году, когда победил на Roland Garros. А фактически еще раньше – с тех пор, как попал в первую десятку (это произошло в феврале 1995 года. – ). Оценивая свой уровень игры, я понимал, что эта цель вполне достижима. Но только при условии соответствующей работы. Поэтому старался изо всех сил.
– А совсем близко вы подошли к вершине…
– …когда в феврале 1999 года выиграл крупный турнир в Роттердаме, победив в полуфинале и финале двух англичан, стоявших тогда в первой десятке – Грега Руседски и Тима Хенмэна. После этого мне уже было понятно, что первое место – это дело времени, и на вершину я поднимусь обязательно. Конечно, было обидно уступить на следующей неделе в четвертьфинале турнира в Лондоне Томасу Юханссону. Ведь выиграй я ту встречу – и стал бы первым уже 1 марта. Как раз после этого у меня пошла череда поражений. Скажем, Густаво Куэртену в Индиан-Уэллсе я отдал практически свой матч, взяв первый сет под ноль.
– В марте и апреле того года вы вообще выиграли всего два поединка – в рамках матча 1/8 финала Кубка Дэвиса против сборной Германии…
– Я помню ту неудачную серию, в том числе и на грунтовых турнирах, на которых проиграл четыре раза подряд. И помню, как тогда многие говорили, что я незаслуженно стал первым. Но, честно говоря, меня тогда абсолютно не волновали эти разговоры. А сейчас – тем более. Первое место в рейтинге – это отражение не сиюминутного результата, а выступлений в течение 52 недель. И я всегда считал, что стал первым абсолютно заслуженно.
***
– Во главе рейтинга вы провели шесть недель с 3 мая по 13 июня. Они были особенными в вашей жизни?
– Безусловно. Тогда я по-настоящему понял, что быть первым – это нечто особенное. От осознания того факта, что достигнута высочайшая цель, которая так и осталась по зубам многим ведущим игрокам, ощущал невероятный внутренний драйв. Словами его передать невозможно.
– Именно тогда вы были «посеяны» под первым номером на турнире «Большого шлема» – Roland Garros. Это добавляло уверенности перед стартом?
– Конечно. Даже несмотря на то, что во втором круге я попал на не самого удобного для себя соперника – словака Доминика Хрбаты, которому проиграл.
– Изучая вашу карьеру, наталкиваешься на мысль, что период с осени 1998 года, когда у вас родилась дочь, до весны 1999-го по совокупности обстоятельств был для вас едва ли не самым счастливым. Это действительно так?
– Мне тяжело сравнивать подобные вещи. Если говорить исключительно о спорте, то я всегда считал и продолжаю считать: победы на турнирах «Большого шлема», в Кубке Дэвиса, на Олимпийских играх и первое место в рейтинге стоят примерно на одном уровне. Во всяком случае эмоции я испытывал примерно одинаковые.
– Напомните молодому поколению болельщиков, какой приз пополнил вашу коллекцию в связи с покорением рейтинговой вершины?
– Хрустальная ваза. Ее мне вручили на финише сезона-1999 во время итогового турнира, который тогда проходил в Ганновере.
***
– Как думаете, удастся кому-то из нынешних молодых российских игроков хотя бы приблизиться к вашему результату, который в 2000 году повторил Марат Сафин?
– Честно говоря, вряд ли. Во всяком случае, я пока ни у кого соответствующего потенциала не вижу. Хотя, конечно, хотелось бы ошибиться.
– А что нужно для того, чтобы это все же произошло? И вообще, подобные вещи реально предсказать?
– Чтобы тот или иной теннисист стал первым в мире, обязательно необходимо определенное стечение обстоятельств. Причем это касается даже самых великих. Наша теннисная федерация немало делает для поиска молодых дарований. Но прежде чем кто-то из россиян вновь поднимется на вершину мирового рейтинга, возможно, пройдут десятилетия.
***
– Вторая тема, которую хотелось бы сегодня затронуть, это 25-й «Кубок Кремля». Вы занимаетесь приглашением игроков, и уже известно, что состав в этом году ожидается весьма серьезный. Возможно ли дальнейшее усиление?
– На днях по электронной почте мы получили сообщение о том, что вопрос выступления в Москве рассматривает Виктория Азаренко. Как известно, в женском календаре «Кубок Кремля» стоит непосредственно перед итоговым турниром в Сингапуре, и мы не застрахованы от того, что в последний момент Вика может поменять свои планы. Но пока мы рассчитываем на благоприятное для нас стечение обстоятельств.
Что же касается мужской сетки, то на данный момент подписаны шесть иностранных игроков и два россиянина. Это прошлогодний чемпион француз Ришар Гаске, хорваты Марин Чилич и Иван Додиг, латыш Эрнестс Гулбис, испанец Николас Альмагро, итальянец Андреас Сеппи, а также Дмитрий Турсунов и Николай Давыденко. Все они – теннисисты с именами, и думаю, что средний уровень «Кубка Кремля» на сей раз будет как никогда высоким. Планируем пригласить и кого-то из первой десятки. Могу даже назвать кого именно – чеха Томаша Бердыха. Но он пока взял, скажем так, рекламную паузу. Видимо, ожидает более выгодных предложений из Вены и Стокгольма, где в те же сроки проходят турниры такой же категории, как наш.
– Думаете, Бердых дождется?
– Во всяком случае, у меня есть договоренности с организаторами этих турниров о том, что наши интересы в плане привлечения игроков десятки не пересекаются. К примеру, мы обещали не приглашать француза Жо-Вилфрида Цонга. А они соответственно – Бердыха.
***
– В заключении давайте немного поговорим о футболе, точнее – о вашем любимом «Спартаке». Недавно вы побывали на строящемся в Тушине стадионе и забронировали ложу. Раскройте секрет, это дорогое удовольствие?
– Ложа для 12 гостей на сезон стоит 160 000 долларов. Один я такую сумму не потяну, так что рассчитываю на кооперацию с друзьями.
– Каковы впечатления от арены?
– Очень хорошие. Атмосфера – что надо. Все делается по самым высшим стандартам.
– И последний, увы, не праздничный вопрос. В чем вы видите причины того, что происходит со «Спартаком»?
– Не знаю. И не собираюсь выдумывать какие-то объяснения. Тема нынешнего сезона для меня, к сожалению, закрыта. Поэтому эмоции тратить не хочется.
