Стали известны имена четырех российских чемпионов Паралимпийских игр — 2014 в Сочи, которые попали в список главы независимой комиссии Всемирного антидопингового агентства под руководством канадского профессора Ричарда Макларена, направленный в Паралимпийский комитет России. При этом никаких конкретных обвинений в адрес самих спортсменов так и не прозвучало.
Кто из спортсменов должен был стать участником пресс-конференции, посвященной самой грустной теме последних месяцев в российском спорте, оставалось тайной до самого ее начала. Но когда на столе в президиуме появились таблички с именами двукратных чемпионов сочинской Паралимпиады Владислава Лекомцева, Светланы Коноваловой и Рушана Миннегулова, стало ясно, что «списки Макларена» распространились не только на летний, но и на зимний сезон.
О том, что послужило невеселым поводом для того, чтобы собрать пресс-конференцию в российской столице, журналистам рассказала тренер чемпионов Ирина Громова.
«13 сентября мы узнали, что попали в «список Макларена». Мы хотели бы сами, первыми рассказать об этом и заявить, что мы чисты.
Готовы ответить на все вопросы, обо всем, что знаем, — сказала она. — Ситуация для нас шокирующая. В списке фигурируют четверо моих учеников – еще одним, помимо присутствующих здесь, является Роман Петушков, который и стал инициатором этой пресс-конференции, посчитав ее обязательной».
Громова рассказала, что самый, пожалуй, известный российский паралимпиец, завоевавший в Сочи шесть наград высшего достоинства, сам не смог прийти на мероприятие по семейным обстоятельствам.
«Даю голову на отсечение, что нас не в чем уличить, мы ничего не принимали, — добавила тренер. — У нас пробы отрицательные, такими они и внесены в систему ADAMS (на личных страничках паралимпийцев. ). Все, в чем нас обвиняют, – «три царапины, один укол». На контейнерах с допинг-пробами».
По словам Громовой, в Паралимпийский комитет России данные о том, что ее спортсмены значатся в «списках Макларена», пришли еще в конце августа, но ей были предоставлены только 13 сентября.
«ПКР три недели оставлял без движения информацию о обвинении в адрес паралимпийцев», — сказала она, отметив, что руководители организации — председатель исполкома Павел Рожков и президент Владимир Лукин – показали ей всего несколько документов: список ее спортсменов и выдержки из письма Международного паралимпийского комитета – «два листочка и перевод». При этом поступило требование в двухнедельный срок дать объяснительную.
Агент спортсменов Андрей Митьков рассказал, что «из всех документов, которые получены, видно, что ПКР получил список еще 22 августа».
«Три с лишним недели эти имена лежали в ПКР без решения. На обжалование в КАС (Спортивный арбитражный суд) как раз подается 21 день, а ребята были в неведении, – отметил он.
— Даже уже за этот короткий срок, который прошел с того момента, как нам это стало известно, было много юридических ходов сделано, но почти месяц был потерян».
Спортивный юрист Артем Пацев подтвердил, что, действительно, на заявление в суд срок составляет 21 день, «но пока нечего обжаловать».
«Никакая юридическая процедура в отношении ребят не начата. Данные от комиссии Макларена не могут позволить начать производство по обвинению спортсмена. Этих сведений явно недостаточно для любых независимых арбитров. И это понимают все», — отметил он, добавив, что «Макларен считает их подтвержденными, а кто-то не очень».
Юрист рассказал, что, судя по информации, которой Макларен поделился с ПКР, «а тот через три недели с нами», все подозрения в отношении паралимпийцев строятся на том, что на контейнерах с их допинг-пробами обнаружено «несколько внутренних царапин, а также проколов».
«Учитывая то, что и емкость, и крышка стеклянные, мне интересно посмотреть, что за прокол может быть в стекле, — признался Пацев. — Макларен, похоже, тоже плохо это понимает. Он в докладе писал, что не знает, как это было осуществлено (подмена проб.), но уверен, что это было сделано. Еще сложнее понять, при чем тут спортсмены. Для них процесс сдачи проб заканчивается тогда, когда на их глазах допинг-офицер закрыл контейнеры пронумерованными крышками. Их потом уже можно вскрыть, только разбив. Макларен же утверждает, что крышки были настоящими. За процесс хранения, перевозки и анализа отвечает кто угодно, но не спортсмен. Даже если ему очень хочется как-то воздействовать на весь этот процесс, непонятно, к кому он должен обращаться…»
Не стали молчать и сами спортсмены, высказавшиеся о том, как они сами расценивают данную ситуацию.
«Обидно, что спортсменов, которые ничего не принимали, обвиняют, — поделился чувствами Миннегулов. — Мы не то что не принимали какие-то препараты, мы даже не думали об этом. Мы и так сильные. Мы тренируемся столько, что не ждем каких-то сил даже от витаминов».
«У нас была цель – Сочи. Два года пахали, как не знаю кто, — призналась Коновалова. – Теперь же они просто убрали конкурентов».
Громова рассказала, что в последнем сезоне спортсмены в своих категориях стали обладателями Кубков мира. «Они все у нас, и это при том, что мы в Америку не летаем — это дорого, — сказала тренер. — Рушан с Владом и техничнее, и на голову сильнее всех и сейчас».
На вопрос о том, насколько он опережает своих конкурентов на соревнованиях, Миннегулов признался, что «бывает, и на несколько минут». При этом он объяснил, насколько для паралимпийцев важна и техника преодоления дистанции, и уровень подготовки инвентаря.
«А в Сочи у нас и каждый день был расписан по графику подготовки, и экипировка и специалисты в нашем распоряжении были лучшие», — добавила Громова.
«Это обидно, что нас обвиняют в том, чего мы не совершали, — сказал, в свою очередь, Лекомцев. — Мы готовились, семей не видели – наоборот, это родные к нам приезжали на сборы, повидаться». Он добавил, что внутри команды также была строгая дисциплина, исключающая попадание в организм запрещенных веществ: «Нам даже не разрешают пить воду из уже открытых бутылок».
На вопрос о том, нет ли в такой ситуации желания пропустить сезон, Коновалова ответила: «Они этого и ждут. Но мы продолжаем готовиться!»
Как уточнил Пацев, к перечисленным четырем спортсменам есть вопросы по 12 сданным в Сочи пробам, но нет никаких сведений, что по ним кто-то давал команды «спасти» или поставить на «карантин». Эти два термина использовал руководитель независимой комиссии WADA Макларен, описывая, как Министерством спорта принимались решения в «государственной системе сокрытия допинга в России».
По словам юриста, комиссия каким-то образом обнаружила эти царапины на внутренней поверхности контейнеров, а также указывалось на наличие потеков и осадка, что свидетельствует о наличии вливаний.
Он отметил, что несмотря на то, что пока в отношении чемпионов Паралимпиады-2014 не начато никакой официальной процедуры, уже предприняты шаги по их защите. Международному паралимпийскому комитету, чтобы выяснить истину, предложено создать представительную комиссию и вскрыть пробы В спортсменов. При этом Пацев считает, что в данную комиссию можно включить «экспертов-криминалистов из разных стран», которые рассмотрели бы возможность замены проб внутри контейнера.
«Еще летом мы говорили, что следующие, по кому будет нанесен удар, будут зимники, — заявил Митьков. — Так получилось, что первыми попали под этот удар паралимпийцы.
Насколько мы знаем, в том списке, который получил ПКР 22 августа, десять фамилий».
Спортивный агент рассказал, что промедление в действиях ПКР по восстановлению своих позиций в международной организации чревато тем, что будут пропущены первые дедлайны по заявкам в Пхенчхан-2018. Первыми такими сроками станут 3 и 16 октября — даты, когда нужно подать количественные заявки спортсменов для участия в ЧМ по горнолыжному спорту и лыжам с биатлоном соответственно. На этих турнирах будет проходить отбор на Паралимпиаду-2018.
«Кажется, что до Паралимпиады-2018 еще полтора года, но делать надо что-то уже сейчас. А ПКР не объявил даже свою программу действий», — сказал он.
Пацев, в свою очередь, заметил, что Международный паралимпийский комитет сам обладает полномочиями заявлять спортсменов в индивидуальном порядке на те или иные соревнования, пока ПКР «поражен в правах».
«То есть если российский спортсмен — гражданин своей страны, то он лишен возможности заявиться», — отметил юрист, добавив, что именно на этом основана жалоба в КАС 34 паралимпийцев, не допущенных МПК к летней Паралимпиаде в Рио-де-Жанейро.
«Они подавали индивидуальные документы, но МПК им отказал. Мы подали те же документы в суд и просили об ускоренном их рассмотрении. Но КАС – третейская инстанция, которая запрашивает обе стороны, а МПК от ускоренного рассмотрения отказался. Теперь 26 сентября наступит срок, когда МПК должен направить свой отзыв на наши письма – почему он отказал в индивидуальном рассмотрении.
Пока же МПК направил письмо, предложив КАС прекратить процедуру, потому что, мол, Паралимпийские игры уже закончились. Суд, надо отдать ему должное, сказал: давайте спросим апеллянтов. А мы не согласны с прекращением — хотим все-таки почитать позицию МПК, встретиться на заседании, где они нам расскажут, почему они не учитывали права отдельных спортсменов. Пусть это будет перед глазами независимой панели арбитров. И главное — наши требования не сводятся исключительно к допуску на Паралимпиаду. Мы просим дать оценку законности и справедливости решения МПК в отношении каждого из 34 паралимпийцев. Надеемся, что КАС, являющийся высшим органом в спортивных спорах, встанет на защиту прав спортсменов, а не сиюминутных интересов».
Макларен ранее анонсировал, что новая часть доклада, в которой будет большая конкретика, будет опубликована в октябре. Теперь же он обещает, что это будет сделано до конца года.
«Насколько я знаю, он до сих пор не обращался к кому-то в России. В первом случае он объяснил это скованностью по временным рамках, — сказал Пацев. — Он оговорился, что у него есть много секретных сведений и свидетелей. Как я понимаю, он обрабатывает эту базу, выдавая по запросам письменные заявления, в которых выдвигаются обвинения в причастности спортсменов к системе «исчезающих проб». Юрист назвал точный термин того, как называются такие заключения Макларена, — «аффидевиты».
«В том, что это не доказательства, уверены не только мы. Все с ужасом смотрят на эти аффидевиты и то, как федерации исполняют эти поручения. И никто не понимает, как осуществлять сбор доказательств вины спортсменов», — заключил Пацев.
