ЦСКА опять проиграл в Евролиге, не сумев вытащить концовку в матче с «Эфес Пилсеном». Армейцы сократили 18-очковое отставание и один раз даже сумели выйти вперед, но в заключительные минуты вновь обнажили свои слабости.
На старте четвертой десятиминутки Холден коронным броском в прыжке вывел ЦСКА вперед (64:63). Это был единственный раз, когда красно-синие наслаждались преимуществом в изнурительной возне на Sinan Erdem Arena. Надежда стрельнула озорными глазами и тут же помахала рукой: Перасовичу даже не пришлось брать тайм-аут, его команда вновь обрела ту игру, которая позволяла держать армейцев на приличном расстоянии в течение всего матча, и выдала рывок 17:2. Восклицательный знак под ним поставил локоть Траджана Лэнгдона, который, не успевая, грубо сыграл против Боштяна Нахбара. Красный нос Боки немым укором подытожил все терзания армейцев в этой встрече.
После уверенной победы над «Олимпией» и разгрома УНИКСа тяжелые времена для ЦСКА будто бы отступили. Слова Андрея Ватутина о плавании в единоличном стиле казались воспоминанием из прошлого века. Вот только началась встреча как раз с такого рода заплывов, мгновенно вернув красно-синих к их многочисленным проблемам, которые, в общем-то, никуда не делись, просто забылись. Всего двух удач хватило для того, чтобы стереть в памяти кошмарное количество потерь, чересчур пассивное и слишком примитивное нападение, беззащитную оборону, заставляющую хвататься за голову самого Вуйошевича.
По уже сложившейся традиции ЦСКА отметился удручающим началом (0:8), обретшим логическое завершение в 18-очковом разрыве на старте третьей четверти. 35 добытых армейцами очков были добыты при максимальном приложении сил, каждое из них было буквально на вес золота: Воронцевич повел команду за собой, принеся пять на старте (который пришелся на вторую половину первой четверти), Гордон помогал проходами и даже попал из-за дуги, Марьянович добавил пару мячей из краски, а Холден и Лэнгдон реализовали пару обыгрышей один в один. Но на фоне промахов, недоступных пониманию потерь (красно-синие умудрились совершить целых две, просто вынося мяч из-за лицевой), на фоне рвущего и мечущего соперника это все смотрелось натужно и уже само по себе заставляло сомневаться в шансах на успех. ЦСКА вновь распался на индивидуальные элементы, но те, не получая нужной поддержки от партнеров, чаще выглядели неуместно, нежели приносили какую-либо пользу. Это даже без учета происходившего на другой половине площадки.
Там Перасович разыграл партию, поставившую мат в три хода. Наличие Соколова и Марьяновича заставило Вуйчича поверить в эликсир молодости: хорват сбросил пяток лет и разбирался с опекунами, как хотел, благо страховки они не получали. Ракочевич тоже вспомнил золотую молодость, «Таугрес» и, наверное, сам удивлялся, что же такое произошло с Холденом, который никак за ним успеть не мог. Игор в итоге стал самым полезным игроком и практически не промахивался: любезные заслоны, которыми его снабжали друзья по команде, давали уйму возможности для точного броска. И наконец, когда красно-синим вместе с арбитрами удалось довести Бутси Торнтона, который набрался фолов, выдал всеобъемлющее ругательство и проследовал на скамейку, Боштян Нахбар привнес еще один импульс со скамейки, ворвавшись в игру шестью очками.
Не сказать, что для ЦСКА все было безнадежно. Смодиш, действительно, снова смотрелся невзрачно, постоянно не успевая за визави Робертсом, защита на периметре периодически оставляла желать лучшего, тем более что Вуйошевич частенько выставлял удобную для турецких снайперов «зону», под щитами «большие» цеплялись изо всех сил, но скорее старались помешать сопернику, чем действительно мешали. Борьба за отскок тоже была провалена, но это, наверное, следствие всего остального.
И все же шаг за шагом, эксперимент за экспериментом к началу третьей четверти тренер сумел перестроить игру так, чтобы нагнать соперника в кратчайшие сроки. Переход на персональную защиту ознаменовался активным давлением на периметре, к которому турки оказались не готовы. Их игра, построенная на двойках, мгновенно потеряла всю стройность, а до «больших» мяч перестал доходить с прежней регулярностью. Вдобавок почувствовав сопротивление, они немного задергались и начали мазать открытые броски. Здесь красно-синие подняли голову: Соколов нашел Воронцевича на дуге, полезный Швед добавил после промаха Холдена, Лэнгдон, наконец, перестал мазать штрафные и забил трехочковый, под конец отрезка Воронцевич «завалил» сложный мяч от щита, а в начале следующего Соколов продавил Вуйчича под кольцом – в один миг стороны словно поменялись местами, и легкость уже чувствовалась в игре ЦСКА. Даже Торнтон это прочувствовал: невезучий американец получил очередной фол на живописно рухнувшем Шведе и устроил на паркете мини-истерику.Но Перасович слишком скрупулезно вел игру. Малейшую шероховатость он стремился исправить назидательной беседой. Во второй четверти стоило Гюлеру вступить в пререкания с Гордоном, как следовал тайм-аут. На этот раз была проведена замена. Даже не намеренная – Соколов до крови повредил Вуйчича в битве под щитами, и тот уступил место Робертсу. Дальше оказалось, что за тем не успевает не только Смодиш: злополучный рывок начался с трехочкового американца, продолжился его вертушкой, а дальше порыв уже был подхвачен партнерами.
Вуйошевич вновь к паузам не прибегал. И логику этого понять, в общем-то, несложно. Тайм-ауты требуются, чтобы исправить системные огрехи или встряхнуть словом. Как это ни странно, но в рывке 17:2 не было ничего системного: нападение все также искало Соколова под щитами, выводило под бросок Лэнгдона и Воронцевича, использовало возможности индивидуального обыгрыша, но мячи не хотели залетать, а потери приключались в самых неожиданных ситуациях. Защита просто рассыпалась под напором Робертса, но затем против него были приняты меры. Хотя и уже слишком поздно. Со словом же пока тяжело: не случайно Дуле всегда говорит, что тайм-аут можешь использовать не только ты, но и соперник. Главную мысль, впрочем, до всех он донести смог: теперь каждый матч становится самым важным в сезоне.
